Мы с ним могли познакомиться еще в Кабуле – 28 декабря 1979-го. Но тогда этого не произошло. У каждого были свои задачи. Поэтому познакомился я с капитаном Рашидом Абдуллаевым в 1985 году – мы вместе поступили на первый курс Военно-политической академии имени В.И. Ленина. Даже помню, какого это было числа – 7 сентября. Слушателей повезли в учебный центр Военно-инженерной академии имени В.В. Куйбышева в Нахабино. Нам много рассказывали, демонстрировали образцы вооружения и техники. И тут я обратил внимание на невысокого капитана, стоявшего неподалеку от меня на одной из площадок. На его кителе был знак выпускника суворовского военного училища и всего лишь одна орденская планка. Но она стоила десяти. Это была планка ордена Красного Знамени. Потом мы познакомились и подружились. И вот, спустя годы, вновь нашли друг друга. Полковник запаса вооруженных сил Республики Узбекистан Рашид Игамбердиевич Абдуллаев – ныне научный сотрудник Центра военно-научных исследований Академии ВС РУ. Пошли по стопам отца и оба из его сыновей – Тимур и Алишер. Тимур – офицер вооруженных сил Узбекистана, а Алишер окончил военную кафедру Ташкентского Государственного технического университета. Правда, офицерское звание ему будет присвоено только через год – после завершения учебы в вузе.

Армейская биография Рашида Игамбердиевича началась после окончания Казанского СВУ в 1974 году, когда он поступил в Свердловское высшее военно-политическое танко-артиллерийское училище. Через год после выпуска ему предстояла служебная командировка в Афганистан. В составе «мусбата», – «мусульманского батальона», – в последующем получившего наименование 154-го отдельного отряда специального назначения Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, лейтенант Рашид Абдуллаев принимал участие в операции «Шторм-333».

Восточная мудрость гласит: «Если хочешь рассмотреть гору, нужно отойти на расстояние. Если хочешь дать оценку событию, нужно время». И вот это время пришло – многие документы рассекречены. Поэтому и написал полковник запаса Рашид Абдуллаев свою хронико-документальную повесть «Время выбрало нас», которая была опубликована в 2014 году в Ташкенте в канун 35-летней годовщины ввода советских войск в Афганистан. В книге Рашида Игамбердиевича приведены документы и воспоминания участников тех событий – 27 декабря 1979 года. Повесть вызвала многочисленные отклики.

Так, полковник в отставке Хабибджан Холбаев, командир «мусульманского батальона», написал в предисловии к повести:

«Автор книги «Время выбрало нас» Абдуллаев Р.И. является непосредственным участником событий, освещаемых в книге. Пройдя нелегкий военный путь от суворовца до начальника кафедры духовно-нравственного и воинского воспитания Академии вооруженных сил Республики Узбекистан, полковник Абдуллаев Р.И. много внимания и сегодня уделяет вопросам духовно-нравственного и военно-патриотического воспитания молодежи.

Из истории нельзя вырывать неудобные страницы. Нельзя умалчивать того, что было в нашей общей истории. Ценность книги и состоит в том, что автор не дает политической оценки происшедшим событиям, он рассказывает о конкретно имевших место политических, военных и боевых фактах на основании собственных воспоминаний, свидетельств очевидцев и документальных материалов.

Эта книга является еще одним свидетельством стремления автора оставить в памяти потомков истинную картину событий, происходивших в конце прошлого века, связанных с вводом советских войск в Афганистан.

Воспитательная составляющая книги состоит именно в том, чтобы показать истинный героизм и самоотверженность солдат и офицеров, которые не обсуждают, а точно выполняют поставленные перед ними задачи».

А вот отзыв о книге ветерана спецслужб полковника в отставке Музаффара Худоярова, участник афганских событий:

«Я хорошо знаком с ныне полковниками в отставке командиром знаменитого «мусульманского батальона» Холбаевым Хабибджаном Таджибаевичем и его бывшими подчиненными – Маматкуловым Гуломджоном Юсуповичем и Абдуллаевым Рашидом Игамбердиевичем.

Мое мнение – это люди высоких моральных и профессиональных принципов. Они отличаются, прежде всего, своей порядочностью. Их соседи и знакомые не догадываются об их легендарном прошлом, потому что они всегда были и остаются скромными и немногословными людьми, никогда не говорят о своих наградах и званиях, не выпячивают свое поистине героическое военное прошлое. Об их подвиге говорят боевые награды: Х.Т. Холбаев был удостоен высшей награды страны – ордена Ленина, Р.И. Абдуллаев – ордена Красного Знамени, Г.Ю. Маматкулов – ордена Красной Звезды.

Через тридцать пять лет после операции «Штор-333» в этой книге я нашел в списке бойцов спецназа фамилии друзей моего детства: Богодирова Абдумумина, Акбаева Тургуна, Артыкова Бахтиера, с которыми мы вместе росли в Регарском районе. Все трое отличались среди сверстников своими лидирующими качествами, занимали активную жизненную позицию, были разносторонне развиты как физически, так и интеллектуально. Проходили срочную службу сначала в знаменитой Витебской 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, а затем были отобраны в 154-й отдельный отряд специального назначения Главного разведывательного управления – «мусульманский батальон». Все трое участвовали в операции «Шторм-333». Богодиров Абдумумин погиб в бою через день после взятия дворца Амина в г. Кабуле, впоследствии он был посмертно награжден орденом Красной Звезды.

Артыкова Бахтиера тоже, к сожалению, в настоящее время нет в живых. За кабульскую операцию он был удостоен медали «За отвагу». После армии поступил на службу в органы внутренних дел, стал офицером. Никогда не пасовал перед трудностями и опасностями. Он погиб при выполнении служебного долга во время беспорядков в г. Душанбе. Акбаев Тургун в настоящее время работает на руководящей должности одного из крупных промышленных предприятий. Так же, как и его бывшие командиры, он не любит афишировать свои военные подвиги, хотя тоже имеет боевые награды, и мы знаем, что общий успех операции «Шторм-333» был обеспечен благодаря безупречным действиям таких же, как он, – солдат и офицеров.

Ценой своей жизни выполнили поставленную задачу и остались до конца верными военной присяге бойцы «мусульманского батальона» Богодиров Абдумумин Абдунабиевич, Расульметов Курбантай Мурадович, Мадияров Зиябиддин Гиясиддинович, Щербеков Миркасым Абдрашимович, Курбанов Ходжанепес, Хусанов Сабирджон Камилович, Сулейманов Шокиржон Султанович, Мамаджанов Абдунаби Гайджанович. Это были первые жертвы».

Я внимательно причитал книгу. А потом спросил полковника Абдуллаева:

– Рашид, ты о многих тут рассказал, а о себе самом – лишь несколько коротких эпизодов. И то – не ты сам рассказываешь, а говорят твои боевые товарищи.

– Больше ничего не могу добавить, прости, – ответил Абдуллаев. – Я был в группе командира роты старшего лейтенанта Владимира Салимовича Шарипова, его, кстати, потом наградили орденом Ленина. Посмотришь, как действовали наши ребята. Понятное дело – среди них был и я…

– Задал ты мне задачу, – проворчал я шутливо, – там такие яркие эпизоды, такая динамика, что вкратце рассказать – никак не получится. А если все подробно – не хватит и пяти статей…

– Кто из нас учился на редакторском отделении: ты или я, – ответил мне в тон мой товарищ. – Вот и решай задачу…

– Слушай, а ведь с нами учился и капитан Мурат Хусаинов, помню, у него были ранение и орден Красной Звезды – тоже из «мусбата»…

– Да, в 1979-м он был лейтенантом – Мурат Ораевич Хусаинов. Вроде бы Мурат вернулся на свою родину в Туркменистан. Парень он был нормальный, замполит 1-й роты отряда. О его судьбе мне, увы, сейчас ничего не известно…

Я вновь обращаюсь к книге полковника Рашида Абдуллаева. Читаю строки: «В штурме дворца участвовали две группы от Комитета государственной безопасности СССР – «Гром» и «Зенит»; 154-й отдельный отряд специального назначения Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, так называемый «мусульманский батальон», с приданными ему 9-й гвардейской парашютно-десантной ротой и гвардейским противотанковым взводом ПТУР «Фагот» из 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка Воздушно-десантных войск.

Подробности штурма дворца «Тадж-Бек» описаны в основном сотрудниками КГБ СССР. Их сведения о роли и месте спецназовцев «мусульманского батальона» и десантников 345-го гв. опдп в операции отрывочны и порой не точны…

За годы, прошедшие с тех пор, в зависимости от политической конъюнктуры, менялась и оценка этих событий, они обросли мифами и легендами. Во многих произведениях участников штурма изображали какими-то бездушными роботами, лишенными каких-либо человеческих чувств и эмоций. Так пишут те, кто сам вплотную никогда не соприкасался с болью, которую несут неизбежные на войне кровь и смерть!

Мною сделана попытка на основе воспоминаний очевидцев и документальных материалах восстановить события тех дней…»

Рассказывая о книге полковника Абдуллаева, я приведу лишь несколько фрагментов из воспоминаний его командира роты, комбата и одного из офицеров-сослуживцев. Первой должна была выдвигаться на семи БМП боевая группа старшего лейтенанта Владимира Шарипова и группа «Гром» под руководством майора Михаила Романова. Костяком 2-й боевой группа была 2-я группа 3-й роты под командованием Хамидуллы Абдуллаева (однофамилец Рашида Абдуллаева).

Вот, что вспоминает старший лейтенант Владимир Шарипов:

«Изготовившиеся к броску БМП выстроились в колонну. Часы отсчитывали последние мирные минуты. Или пан, или пропал! А внутри было нехорошо – до тошноты. Был все же страх, был! Я сел на место механика-водителя в БМП. Запустили двигатели…

Там, где на вершине холма темнел монолит «Тадж-Бека», под огненным ливнем «Шилок» металась застигнутая врасплох охрана дворца. В темноте декабрьского вечера афганцы еще не видели атакующих, но уже отчетливо был слышен надсадный рев приближающихся боевых машин… Мы только двинулись, а у меня пропала связь с командным пунктом. Почему? До сих пор не знаю. С ходу все пять машин стали бить по окнам из пушек, из пулеметов. И тут… В общем, при въезде на площадку перед дворцом первая БМП №035 зацепила край стены и заглохла! Уже стрельба во всю, с парапета дворца по нам в упор лупят, а механик никак передачу выбить не может! Пули «ливнем» по машине бьют. Я думаю: «Не хватало только еще гранатометчиков, по одному на каждую машину. Такого огня мы не ожидали».

Я сразу дал команду спешиться. «Громовцы» наружу выбрались. А огонь такой плотный, что им за машинами пришлось укрыться! Словом, к зданию пробиться невозможно. Вдобавок ко всему наши «Шилки» лупят так, что снаряды над самой головой летят. Я давай по переносной радиостанции комбата вызывать – никакого ответа. Тут вдруг чувствую – шнур от радиостанции натянулся, и меня аж развернуло всего.

У нас ведь радиостанции какие? Сама она на спине у бойца-связиста, а наушники и переговорное устройство – у командира. Боец, бывает, повернется неловко – и потянет за собой все это «хозяйство». Я только развернулся бойца ругнуть, а он уже – все, готов, на землю валится. И тут вижу – в арыке рядом с нами афганец лежит, прячется от огня. В память почему-то врезалось: у него на руке часы с рубиново-красным циферблатом. Я по нему очередь дал. Вроде попал, а он подпрыгивает. Я еще очередь – он опять подпрыгивает. А это пули АКМовские тело прошивают и от бетона рикошетом тело подбрасывают. Только повернулся в другую сторону – мимо БМП афганец-офицер с ПМом в руке бежит. Я его свалил из автомата. Пистолет подобрал, зачем-то Бояринову из «Грома» показываю. А он мне: «Ну, давай, бери, первый твой боевой трофей»…

Мои солдаты-пулеметчики как увидели, что кэгэбэшники пошли в атаку, тут же рванули за ними следом! Забыли начисто о своей задаче, такой был порыв. Если бы Амин в тот момент через окошко выпрыгнул – запросто бы ушел! Я за бойцами следом – надо же остановить!

Возле самого здания меня вдруг как кирпичом по левому бедру ударило. Я сразу и не понял, что ранен. Добрался до входа, вижу: Бояринов лежит – убит. Забрало шлема у него было поднято, видно, что пуля прямо в лицо попала. Кое-как я к своей БМП доковылял. Вколол себе промедол из аптечки. Чувствую, надо еще. Подзываю сержанта Джумаева. Он у меня вместо телохранителя был. Давай, – говорю, – бегом за аптечкой! Его перед самой отправкой в Афган КГБ потребовал оставить в Союзе – отец когда-то, еще до рождения Джумаева, был осужден. А сержант «зайцем» в самолет забрался и прилетел вместе с нами в Баграм. Ну, не отправлять же его обратно! Так вот, он убежал за промедолом и словно пропал – нет и нет. А тут мне «громовец» кричит: «Прекрати огонь по второму этажу! Там никому зайти невозможно». Долго Джумаева не было… Потом прибегает с промедолом. Я ему: «Ты куда пропал?!» Он рассказывает: «Добежал до БМП и увидел, что неподалеку от брони лежит пулеметчик Хезретов и в одиночку сдерживает афганцев, которые, опомнившись, поперли снизу из караулки вверх, к дворцу. Ему пулей нижнюю челюсть своротило, кровища хлещет, а он – стреляет! Мужественный парень!». Сержант Джумаев метнулся в БМП, из чьего-то вещмешка полотенце вытащил, Хезретову челюсть кое-как подвязал – и, только тогда – ко мне.

Тут бой начал стихать. Кто-то из «Грома» опять мне машет: «Все! Амина убили! Докладывай!» Я говорю: «Постой, я сам пойду и посмотрю». Мы поднялись по лестнице наверх. Зашли в комнату…».

Майор Хабибджан Холбаев, командир «мусульманского батальона»:

«Когда через сорок три минуты Шарипов по радиостанции доложил, что задание выполнено, мы на БМП направились прямо во дворец. Там нас встретил Шарипов и как руководитель группы захвата доложил о выполнении задания. Когда он закончил, я заметил, что он ранен в ногу. Я приказал посадить его в БМП и направить в госпиталь».

Старший лейтенант Владимир Шарипов:

«Я увидел Холбаева, принял строевую стойку, руку к козырьку и начал докладывать о выполнении задачи. Я-то думал, что он меня прервет, и мы зайдем внутрь дворца. А он встал навытяжку, тоже руку к головному убору приложил и… так весь доклад выслушал. А стоять у здания было еще опасно, постреливали. Колесник ситуацию понял, говорит: «Зайдите в здание. Опасно здесь». Они внутрь прошли, а я остался снаружи. Штанину задираю – все белье в крови. Дырка – сквозная. Вышел Колесник и говорит: «Трупы и раненых забирай и – в расположение». Моему замполиту Абдуллаеву Рашиду дали команду спустить Амина вниз. Он завернул Амина в штору и вместе с другими бойцами вынес его наружу. Наши потери: один убитый, много раненых. А всего в моей роте 27-28 декабря погибло трое: Щербеков, Хусанов и Курбанов. Другие подразделения, в том числе «Гром» и «Зенит», тоже понесли потери…

Однако не обошлось, увы, без стрельбы по своим… В уже захваченном спецназом «Тадж-Беке» и около здания штаба бригады только что вошедшие в Кабул и ничего не знавшие об операции «Шторм» витебские десантники вступили в бой с… «мусбатом». Подвела афганская форма последних…»

Старший лейтенант Баходыр Эгамбердыев:

«Утром 28 декабря на выезде с территории бригады мы неожиданно попали под массированный обстрел десантников 103-й ВДД. Понимая, что происходит трагическое недоразумение, спецназовцы ответного огня не открывали. Лейтенанту Рашиду Абдуллаеву под пулями удалось ползком и перебежками подойти к ним и установить связь. Он рисковал жизнью…»

– Я знал, что было в тот день боевое столкновение между вашими «мусбатовцами» и нашими витебскими десантниками, – говорю Рашиду Абдуллаеву. – Не хочется повторять: «На войне как на войне», – но именно так и бывает…

– Это как раз и говорит о том, – ответил мне Рашид Игамбердиевич, – насколько накалена была обстановка в тот день… Та боль не утихает и до сих пор…

Заканчивая рассказ о книге полковника запаса Рашида Абдуллаева и о легендарном «мусбате», хочу привести еще несколько фактов. В январе 1980-го батальон был выведен на территорию СССР.

Однако уже с 29 на 30 октября 1981 года 154-й отряд под командованием майора Игоря Стодеревского вновь вошел в Афганистан. Он принимал участие во всех операциях, проводимых 40-й общевойсковой армией.

В соответствии с приказом Министра обороны СССР № 273 от 1 декабря 1985 года за образцовое выполнение специальных заданий Советского правительства 154-й ооСпН был награжден вымпелом «За мужество и воинскую доблесть». Афганское правительство и ЦК НДПА также наградили отряд двумя Почетными Красными Знаменами и орденом Красного Знамени.

К началу вывода советских войск из Афганистана (на 15 мая 1988 года) личный состав отряда среди награжденных имел:

– кавалеров ордена Ленина – 10 офицеров;

– кавалеров ордена Красного Знамени – 53 человека (31 офицер, 13 сержантов и 9 солдат);

– кавалеров ордена Красной Звезды – 423 человека (132 офицера, 32 прапорщика, 127 сержантов и 112 солдат);

– кавалеров ордена «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» третьей степени – 24 человека;

– удостоенных медалью «За отвагу» – 623 человека (12 офицеров, 15 прапорщиков, 205 сержантов и 391 солдат);

– отмеченных медалью «За боевые заслуги» – 247 человек (11 офицеров, 24 прапорщика, 102 сержанта и 110 солдат).

К сожалению, в боях на афганской земле погибли и умерли от ран 177 человек, а 9 спецназовцев пропали без вести.

В мае 1988 года отряд был выведен из Афганистана и размещен вблизи Чирчика. В 1990 году сводная группа отряда принимала участие в мероприятиях по наведению конституционного порядка в Таджикистане. В 1992 году отряд вместе с 15-й ОБрСпН был передан вооруженным силам Республики Узбекистан. В 1994 году отряд был переименован в 28-й отдельный разведывательный батальон. В 2000 году батальон был расформирован.

Александр Колотило

«Красная звезда»

(краткая военно-историческая справка)

…Сделать то, что выполняли спецназовцы в Афганистане, под силу только беспредельно мужественным и решительным солдатам. Люди, служившие в батальонах спецназа, были профессионалами самой высокой пробы.

Генерал-полковник Громов Б.В.
(«Ограниченный контингент»)

Во время ввода советских войск в Афганистан, кроме уже находившегося здесь 154-го «мусульманского» батальона в составе 40-й армии было и другое подразделение спецназа - 459-я отдельная рота, укомплектованная добровольцами из 15-й бригады спецназа ТуркВО. В роте было четыре группы, положенные по штату и первоначально отсутствовала бронетехника (подчинялась рота разведотделу 40-й армии). Эта рота была первым подразделением, участвовавшим в боевых операциях в Афганистане. На начальном этапе она проводила свои операции по всей территории страны. Первую операцию спецназа в «афганской войне», провела группа капитана Сомова.

Кроме этого подразделения, в 1980-81 г.г. к ведению разведки и реализации разведданных привлекались группы «мусульманского батальона», который к тому времени был уже на территории Советского Союза. Офицеры батальона также занимались подготовкой военнослужащих общевойсковых и воздушно-десантных подразделений для выполнения спецзадач, так как штатных разведподразделений не хватало.

Учитывая эффективность действий спецподразделений, продемонстрированную за этот период, было решено усилить спецназ 40-й армии. С конца 1981 года начинается широкомасштабное применение частей спецназа в Афганистане. В октябре 1981 года было введено два отряда: 154-й (бывший «мусульманский батальон», в Афганистане получил условное наименование 1 омсб) на север страны в Акчу, провинция Джаузджан, и 177-й (второй «мусульманский батальон» на базе 22-й бригады спецназа Среднеазиатского ВО, в Афганистане - 2-й омсб) в Меймене, провинция Фарьяб – на северо-запад.

Отряды вначале занимались в основном боевыми операциями по обеспечению безопасности районов, прилегающих к советско-афганской границе. В 1982 году, после ввода в северные провинции Афганистана мотоманевренных групп погранвойск, отряды были переброшены в центр страны: 1-й батальон в Айбак, провинция Саманган, 2-й – в Руху в Панджшере, провинция Каписа, а через год – в Гульбахор, провинция Парван.

Кабульская рота выполняла боевые задачи, в основном, в районе Кабула и провинциях, граничащих с Пакистаном.

Подготовкой военнослужащих к службе в Афганистане занимался учебный батальон бригады спецназа ТуркВО в Чирчике. Наводчики-операторы, механики-водители БМП, водители БТР, приходили из общевойсковых учебных частей, другие специалисты – из учебного полка в Ленинградском ВО. В 1985 году, дополнительно к учебному батальону в Чирчике, для подготовки сержантов и специалистов был сформирован учебный полк спецназа. Эти две части готовили военнослужащих только для службы в Афганистане, через который прошло большинство офицеров этой части.

К 1984 году стало ясно, что главная задача спецназа состоит в создании барьера на пути снабжения мятежников оружием, боеприпасами и материальными средствами из Пакистана и частично Ирана. Поэтому весной 1984 года была проведена передислокация частей спецназа к Пакистанской границе и увеличено количество батальонов: 1-й батальон переброшен из Айбака в Джалалабад, провинция Наргархар, 2-й в н.п. Паджак, под Газни, провинция Газни. В феврале 1984 года был введен 173-й отряд (в Афганистане – 3-й омсб) от 12-й бригады Закавказ.ВО в р-н Кандагарского аэродрома, провинция Кандагар.

В апреле 1984 года была проведена операция по блокированию части Пакистанской границы и создана зона «Завеса» по линии Кандагар –Газни-Джелалабад. Началась «караванная война», которая продлилась более 4 лет и сделала спецназ легендой 40-й армии.Выполнение задач по перекрытию границ требовало больших сил и поэтому в конце 1984 – начале 1985 года спецназ был усилен вдвое.

Осенью 1984 года в Калагулай, под Баграмом, провинция Лагман, ввели 668-й отряд (4-й омсб) от 9-й бригады спецназа Киевского ВО. В начале 1985 года дополнительно введено три отряда: от 16-й бригады спецназа Московского ВО под Лашкаргах, провинция Гильменд, встал 370-й отряд (6-й омсб), от 5-й бригады Белорус.ВО – в Асадабад, провинция Кунар, 334-й отряд (5-й омсб), от 8-й бригады Прикарпат.ВО – под Шахджой, провинция Зобуль, 186-й отряд (7-й омсб). Кроме этих батальонов, прямо в Афганистане был сформирован 411-й отряд спецназа (8-й омсб), вставший на иранском направлении, около Фарахрутского моста на трассе Шинданд – Гиришк; 4-й батальон из под Баграма перебросили в кишлак Суфла, на трассе Гардез-Кабул, недалеко от Баракибарак, провинция Кабул.

Все отряды были сформированы по образу «мусульманского» батальона, с некоторыми изменениями в организационно-штабной структуре. Эти восемь батальонов были объединены в две бригады, штабы которых ввели в Афганистан в апреле 1985 года. В 22-ю бригаду спецназа (из Среднеазиатского ВО), вставшую под Лашкаргах, вошли: 3-й «Кандагарский», 6-й «Лашкаргахский», 7-й «Шахджойский» и 8-й «Фарахрутский» батальоны. В 15-ю бригаду (из ТуркВО) в Джелалабаде входили остальные батальоны: 1-й «Джелалабадский», 2-й «Газнийский», 4-й «Баракинский» и 5-й «Асадабадский». «Кабульская» 459 – я рота осталась отдельной.

Все батальоны дислоцировались большей частью недалеко от пакистанской, и, частично, иранской границы, действуя на 100 караванных маршрутах. Они препятствовали проникновению в Афганистан новых отрядов мятежников и караванов с оружием и боеприпасами. В отличие от других батальонов, 5-й «Асадабадский» батальон действовал, в основном, в горах провинции Кунар, против баз, учебных центров и складов мятежников.

Всего к лету 1985 года в Афганистане было восемь батальонов и отдельная рота спецназа, которые могли, одновременно, выставить до 76 разведгрупп. Для координации деятельности частей спецназа в разведотделе 40-й армии был создан Центр боевого управления (ЦБУ) в составе 7-10 офицеров, который возглавлял заместитель начальника разведки по спецработе. Такие ЦБУ были и в бригадах, и во всех батальонах спецназа.

Несмотря на все усилия, спецназ перехватывал 12-15% всех караванов из Пакистана и Ирана, хотя некоторые батальоны ежемесячно уничтожали 2-3 каравана. По словам самих спецназовцев и данным разведки, лишь в одном из трех выходов спецназ имел столкновение с противником. Но всегда спецназ был морально настроен на победу, благодаря высокому боевому духу своих солдат и офицеров.

После объявления Кабулом в январе 1987 года политики национального примирения и сокращения, в связи с этим, числа боевых операций советских войск, спецназ остался наиболее активной частью 40-й армии и продолжал выполнять свои задачи в прежнем объеме. Исламская оппозиция отвергла мирные предложения, и поток караванов из-за границы еще более усилился. Только за 1987 год подразделения спецназа перехватили и уничтожили 332 каравана. «Караванная война» продолжалась до начала вывода советских войск из Афганистана.

В мае 1988 года части спецназа одними из первых покинули афганскую землю. Было выведено: штаб 15-й бригады и три батальона («Джелалабадский», «Асадабадский», «Шахджойский») с юго-востока Афганистана. Два других батальона 15 бригады («Газнийский», «Баракинский) были переброшены в Кабул.

В августе 1988 года вышли три батальона 22-й бригады с юга и юго-запада («Лашкаргахский», «Фарахский», «Кандагарский»).

К осени 1988 года в Афганистане осталось два батальона и отдельная рота (все в Кабуле), которые до конца вывода 40-й армии выполняли боевые задачи по прикрытию столицы и прилегающих районов. Вышли все эти части в феврале 1989 года в числе последних.

Из-за отсутствия полной информации не представляется возможным дать подробный анализ боевой деятельности каждого батальона спецназа. Но известно, что спецназ уничтожил за годы войны свыше 17 тысяч мятежников, 990 караванов, 332 склада, захватил в плен 825 мятежников. По некоторым данным, иногда подразделения спецназа давали до 80% результатов боевой деятельности всей 40-й армии, составляя от общей численности советских войск в Афганистане только 5-6%. О накале борьбы говорят и цифры потерь: в 22-й бригаде погибло 184 человека, в 15-й – около 500 человек.

Печальную известность получил случай в апреле 1985 года в Мараварском ущелье провинции Кунар, когда погибло две группы 1-й роты «Асадабадского» батальона. Иногда группы спецназа погибали полностью, в воспоминаниях Б.Громова упоминается о трёх таких случаях за 1987-88 г.г.

За героизм и мужество 6 военнослужащих спецназа были удостоены звания «Героя Советского Союза» (из них 4 человека получили это звание посмертно): рядовой В.Арсенов (посмертно), капитан Я.Горошко, младший сержант Ю.Исламов (посмертно), лейтенант Н.Кузнецов (посмертно), старший лейтенант О.Онищук (посмертно). Сотни разведчиков получили ордена, тысячи – боевые медали.

Интересна оценка деятельности спецназа в Афганистане американскими специалистами. Так, в статье Дэвида Оттауэля в «Вашингтон пост» за 6 июля 1989 г. пишется, что «…Советский Союз оказался способен проявлять чрезвычайную гибкость в приспособлении Сил специального назначения к задачам операций лёгкой пехоты…» и далее: «…единственные Советские войска, которые воевали успешно – это силы спец. назначения…»

В сложной ситуации, сложившейся вокруг СНГ после развала Советского Союза, возрастает роль частей спецназначения в защите интересов содружества в ближнем зарубежье, с использованием афганского опыта.

КАПЧАГАЙСКИЙ БАТАЛЬОН

Особое задание

В 1981 году был издан приказ начальника Главного разведывательного управления и Генерального штаба о создании отряда специального назначения с пунктом дислокации в г. Капчагай Среднеазиатского военного округа. Одновременно была создана и приступила к работе комиссия из ГРУ и разведуправления по формированию войсковой части 56712. Помимо того, что требовались национальные кадры, в обязательном порядке учитывались:

физическая подготовленность личного состава;

хорошее владение оружием и техникой, которые были на вооружении войсковой части;

подготовленность личного состава в знании языка (в первую очередь - уйгурского, узбекского, таджикского). Поэтому, учитывая предполагаемые задачи, которая будет решать часть, 50-60 % были лица уйгурской национальности.

Первым делом встал вопрос о назначении командира части. Критерии оставались те же, что были выше. В разведуправление приглашали на беседу 4-5 командиров, в том числе и меня.

Немного о себе.

Я, Керимбаев Борис Тукенович, родился 12 января 1948 года в с. Прудки Джамбульского района Алматинской области. После окончания средней школы поступил в 1966 году в Ташкентское высшее командное училище им. В.И. Ленина. Закончил его в 1970 году и был направлен для прохождения службы в ГСВГ (Группу советских войск в Германии). В течение трех лет проходил службу в должности командира мотострелкового взвода. В 1973 году был назначен командиром разведывательной роты. В 1975 году заменился в КСАВО, на должность командира разведроты. В 1977 году был назначен заместителем начальника штаба, позднее - командиром мотострелкового батальона в/ч 52857 в г. Темиртау. В 1980 году был оформлен в 10-м управлении Генштаба для загранкомандировки в Эфиопию в должности советника командира пехотной бригады.

В январе 1980 года я отправлял технику своего батальона в Афганистан, затем убыл получать взамен новую. Возможно, в это время уже решалась моя судьба. Не успел я с техникой прибыть в г. Темиртау, помню, это было воскресенье, как командир части отдал распоряжение: в понедельник в 10.00 прибыть в управлении разведки САВО в г. Алма-Ата. Сменив один чемодан (“тревожный”) на другой, я в назначенное время был в бюро пропусков Штаба КСАВО на пересечении улиц Джандосова и Правды и доложил о своем прибытии дежурному.

В это время на КПП вышел подполковник (его фамилию я узнал позже – Трепак, он был офицером разведотдела). Увидев меня, заинтересовано пригляделся, подошел и спросил:

Откуда вы, товарищ майор? Ваша фамилия?

Узнав, кто я, он схватился за голову. Представьте себе мое состояние в этот момент. Естественно спросил у него:

Товарищ подполковник, скажите, куда меня направляют? Может отказаться?

Однако он мне ничего не сказал, а только периодически хватался за голову с тихими возгласами – "Ой-ой-ой".

После его ухода я в растерянном состоянии простоял, наверное, минут десять, пока в бюро пропусков не прибыл представитель ГРУ ГШ ВС СССР полковник Солдатенко. Он быстро, без всяких формальностей провел меня, чуть ли не за руку в управление разведки на комиссию ГРУ. Здесь я так и не узнал, куда меня хотят направить. Правда был поставлен в известность: комиссия пришла к выводу, что я подхожу, и вынесла единогласное решение об утверждении моей кандидатуры. Когда спросил: “Куда я подхожу?” - они ничего мне не ответили.

Страница 1 - 1 из 13
Начало | Пред. | 1 | След. | Конец | Все

Директива ГШ ВС СССР 314/2/0061 от 26.04.1979 г., послужила основанием для приказа командующего войсками ТУРКВО 21/4/00755 от 4.05.1979 г. о формировании в штате 15 ОБРСПН отдельного отряд спецназ численностью 538 чел. Который вошел в историю нашего Отечества как "Мусульманский батальон". Его формированием занимались полковники Колесник В.В., Швец О.У., Лавренев Н.Н. и Блохин А.П., а также начальник разведки ТУРКВО полковник Дунец В.В. С целью сохранения секретности отряд решено было отселить из военного городка бригады, отремонтировав для этого хозяйственным способом брошенный городок инженерного батальона. Командир 2 отряда 15 ОБРСпН, майор Стодеревский И.Ю., которому поручили руководить строительством городка, получил в свое подчинение роту военных строителей, несколько десятков гражданских строителей из всех КЭЧ округа, двести человек личного состава из бригады в качестве подсобных рабочих. За 2 месяца ремонт городка был завершён. В быстром темпе началось комплектование нового батальона, исключительно из лиц национальностей Средней Азии. Личный состав прибывал из всех округов. В основном из дивизий ВДВ и в меньшей степени из мотострелковых частей.

Командный состав 154 ООСпН первого формирования

Командиром отряда был назначен майор Холбаев Хабиб Таджибаевич, 1947 года рождения. Выпускник Ташкентского ВОКУ им. Ленина. С 1969 года служивший в 15 ОБРСпН на должностях командира группы, командира роты СПН, заместителя командира отряда СПН по ВДС. Заместителями командира отряда, по представлению управления кадров ТУРКВО, были назначены капитаны Сахатов М.Т.(заместитель), Ашуров А.М.(начальник штаба), Саттаров А.С.(замполит), Ибрагимов Э.Н.(зам. потех), майор Джалилов Д.(зам. по тылу).

Ротами командовали старшие лейтенанты: Амангельдыев К.М., Шарипов В.С., Мирюсупов М.М., и капитан Кудратов И.С.. Командиром зенитно-артиллерийской группы был назначен старший лейтенант Праута В.М.. Командиром ОРНО капитан Никонов. Заместителем командира ЗАГ прапорщик Неверов Ю.. Командирами групп спецназ были назначены молодые выпускники общевойсковых училищ, среди них два лейтенанта (Турсункулов Р.Т. и Абзалимов Р.К.) являлись выпускника РВВДКУ. Отдельными взводами связи и обеспечения командовали старший лейтенант Мирсаатов Ю.М. и старший прапорщик Рахимов А.

Боевое становление подразделений отряда

К 1 июня 1979 года из тысячи представленных кандидатов отряд был полностью укомплектован до штата 532 человека. За полтора месяца отряд, полностью освобожденный от нарядов, караулов и посторонних работ, выполнил годовую программу боевой подготовки. Весь личный состав отряда совершил прыжки с парашютом. Было проведено боевое слаживание сформированных подразделений.

15 июля батальон подвергся проверке по боевой и политической подготовке комиссией ГРУ ГШ. От округа присутствовал начальник штаба ТУРКВО генерал-лейтенант Кривошеев Г.Ф.. Были проведены тактические учения с боевой стрельбой по темам: "Захват горного перевала", "Захват узла связи", "Захват отдельно стоящего здания", "Захват аэродрома", "Бой в городе".

Особое внимание уделялось боевому слаживанию на уровне группа, рота, батальон. Стрельбу и вождение сдавали на полигонах общевойскового и танкового училищ. Лимитов на горючее и боеприпасы не было. Гранатометчики стреляли на дальность, на время, на шумы сквозь дым, на минимальные расстояния. Кому положено сдавали практические задачи по минно-подрывному делу. Все подверглись проверке на физическую выносливость во время марш-бросков на 30 километров. Специалисты переводчики в ходе всей проверки отслеживали усвоение личным составом команд на фарси и знание арабской письменности. По итогам комиссия оценила результаты проверки как хорошие. Наступило затишье.

Солдат начали привлекать для караульной службы и на различные хозяйственные работы. Только почти каждый день, - вспоминал ветеран отряда Рашид Абдуллаев, - подразделения в порядке очередности выезжали на аэродром Тузель и отрабатывали погрузку бронемашин в самолеты. Скрупулезно рассчитывали, сколько боеприпасов и материальных ценностей можно взять в машинах, чтобы самолеты могли их поднять.

Рекогносцировка на местности

По приказу начальника ГРУ, командир отряда майор Холбаев и заместители командира 15-й бригады майоры Груздев и Турбуланов вылетели в Кабул для рекогносцировки президентского дворца, а также отремонтированного дворца Тадж-Бек в Дураламане, куда вскоре переехал Амин.

Телеграмма начальнику генштаба Огаркову

"В период с 11 по 17 июля 1979 года произведена рекогносцировка в городе Кабуле с целью возможного использования 15-й бригады спецназ ТУРКВО. По мнению советского посла и руководителей спецслужб, наибольшая активизация мятежников на периферии и г. Кабул ожидается в августе. В связи с этим посол просит: перебросить отряд в Кабул до 10 августа. Разработку осуществления мероприятий по переброске возложить на главкома ВВС и командующего ТУРКВО. "

Генерал армии Ивашутин

Однако переброска отряда задерживалась. В середине октября "мусульманский" батальон вновь приступил к интенсивной боевой учебе по программе "Захват объектов". Были пристреляны полученные со складов автоматы АКМ и АКМС, пулеметы РПК и пистолеты системы "ТТ". В конце ноября состоялась очередная проверка боевой подготовки, на которую приехало начальство из Москвы. "Вариантов переброски в Афганистан было несколько. - рассказывал Холбаев.- Кроме перелета рассматривался и марш своим ходом в Кабул".

Однако 4 декабря 1979 года Ю.Андропов и Н.Огарков направили в ЦК КПСС сейчас всем хорошо известную записку 312/2/0073: "С учетом сложившейся обстановки и по просьбе Х.Амина считаем целесообразным направить в Афганистан подготовленный для этих целей отряд ГРУ Генерального штаба общей численностью 500 человек в униформе, не раскрывающей его принадлежности к Вооруженным Силам СССР".

Первый ввод в Афганистан

В ночь на 5 декабря, с аэродрома Чирчик, на самолете АН-12 в Афганистан убыла первая группа от 3 роты спецназ под командованием заместителя командира отряда капитана Сахатов М.Т.. Переброска всего личного состава батальона осуществлялась в ночь с 9 на 10 декабря, с двух аэродромов, в Чирчике и Ташкенте (Тузель), самолетами АН-12 , АН-22, и Ил-76. На вылет каждого рейса отводилось 45 минут. Интервал между рейсами составлял не более двух часов. Вылет осуществлялся тремя рейсами по семь самолетов на аэродром Баграм. Для размещения батальона на авиабазе Баграм, группой капитан Сахатова были подготовлены палатки УСБ из расчета по одной на каждую роту и под штаб. Впоследствии отряд был передислоцирован юго-западнее Кабула в район Дар-уль Амана, для усиления охраны президентского дворца Тадж-Бек. 27.12.1979 г. в 19.00 начался штурм дворца Тадж-Бек , операция закончилась в 23.00. О том, как "мусульманский батальон" штурмовал этот дворец написано достаточно много, и у тех, кто изучает или просто интересуется данной темой, вопросов практически не осталось.

Следует добавить только одно, потери личного состава "мусульманского батальона", в ходе боевых действий при штурме дворца Тадж-Бек, составили: 7 человек убитыми (кроме того, погибло 5 офицеров КГБ из оперативно-боевых групп "Гром" и "Зенит", а также 2 солдата из состава приданной отряду 9 парашютно-десантной роты 345 опдп (командир роты старший лейтенант В. Востротин). Один военнослужащий отряда СПН погиб 6 января 1980 г., в результате трагической случайности. Во время операции "Шторм 333" получили ранения различной тяжести 67 военнослужащих отряда СПН. 10 января 1980 г. отряд перебросили назад в Чирчик.

В апреле 1980 года был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении 370 военнослужащих 15 ОБРСПН, участников операции "Шторм-333" орденами и медалями СССР. Награды получили и 400 сотрудников КГБ СССР. В конце 1981 года, предпринимаются усилия по увеличению группировки разведорганов. В Афганистан вводятся два отдельных отряда спецназ ГРУ, для действий в северных районах страны. Одним из таких батальонов был - 154 ООСпН .

К тому времени, 7 мая 1981 года, 154 ООСпН было вручено Боевое Знамя части. Определен праздник части - 26 апреля (1979 г.). Директивой начальника Генерального штаба ВС СССР 4/372 от 21.10.1981 года 154 ООСпН спланирован для ввода в ДРА 26 октября 1981 г.

Второй ввод 154 ООСпН в Афганистан

Отряд, после переформирования, без проведения боевого слаживания, под командованием майора Стодеревского И.Ю., в ночь с 29 на 30 октября 1981 года, пересек государственную границу с Афганистаном в районе Термеза.

154 ООСпН на период боевых действий получил открытое наименование - 1-й отдельный мотострелковый батальон (воинская часть полевая почта 35651, позывной "Амур-35"). С 30 октября 1981 по 15 мая 1988 гг. 154 отряд принимал участие в непрерывных боевых действиях с вооруженными формированиями мятежников. Уничтожая налетами и из засады живую силу моджахедов, разрушая укрепрайоны (УР) противника, штабы фронтов, исламские комитеты, учебные центры, склады с оружием и боеприпасами, участвуя в досмотрах караванов и ведении воздушной разведки в зоне ответственности.

Наиболее известными боевыми операциями отряда, после "Шторм 333", стали:

• взятие баз душманов в Джар-Кудуке (провинция Джаузджан, декабрь 1981 г.),
• взятие баз душманов в Дарзабе (провинция Фариаб, январь 1982 г.),
• снятие блокады Санчарака (провинция Джаузджан, апрель 1982 г.).
• уничтожение 2-х банд в Кули-Ишане (провинция Саманган, октябрь 1982 г.),
• взятие баз душманов в Мармольском ущелье (провинция Балх, март 1983 г.). Операции в провинциях Нангархар и Кунар под Кулалой, Бар-Кошмундом, Багича, в УР "Гошта", УР "Карера", Лой-Термай, в Черных горах, под Шахиданом, Мангваль, Сарбанд, армейской операции "Восток-88" и других.

Боевым распоряжением командующего 40ОА 01 от 13.03.1988г. вывод 154 ООСпН был определен первой колонной из Джелалабада 15 мая 1988г. 228 единиц боевой техники одной колонной за трое суток совершили марш Джелалабад-Кабул-Пули-Хумри-Хайратон. 18 мая пересекли государственную границу СССР в районе Термеза. 20 мая 1988 года железнодорожным транспортом завершили выход к месту постоянной дислокации в г. Чирчик СССР.

154 отдельным отрядом Спецназ командовали:

• Майор Холбаев Хабибджан Таджибаевич с 5.1979 по 8.1981гг.
• Майор Костенюк Николай Михайлович с 8.1981 по 10.1981гг.
• Майор Стодеревский Игорь Юрьевич с 10.1981 по 11.1983гг.
• Майор Олексеенко Василий Иванович с 11.1983 по 2.1984гг.
• Майор Портнягин Владимир Павлович с 2.1984 по 11.1984гг.
• Майор Дементьев Алексей Михайлович с 11.1984 по 8.1985гг.
• Майор Абзалимов Рамиль Каримович с 08.1985 по 10.1986гг.
• Майор Гилуч Владислав Петрович с 10.1986 по 11.1987гг.
• Капитан Воробьев Владимир Федорович с 11.1987 по 6.1988гг.
• Майор Козлов Юрий Всеволодович с 6.1988 по 9.1990 гг.
• Майор Ефименко Анатолий Николаевич с 9.1990 по 9.1991гг.
• Подполковник Свирин Валерий Михайлович с 9.1991 по 9.1992 гг.
• Майор Воронцов Сергей Анатольевич с 9.1992 по 12.1994гг.

Спецназ наносил ощутимый урон исламской оппозиции, так по данным Генштаба ВС СССР, спецназом ГРУ ГШ ВС СССР было уничтожено 17000 душманов, 990 караванов и 332 склада, захвачено 825 пленных.

Результаты разведывательно-боевой деятельности 154 ООСпН по состоянию на 1 мая 1983 года:

• Проведено операций 248
• Уничтожено мятежников 955 чел.
• Взято в плен 452 чел.
• Захвачено стрелкового оружия 566 ед.
• Пулеметы ДШК 2 ед.
• Захвачено боеприпасов Патроны - более 100000 шт.
• Мины - 237 шт.
• Гранаты - 228 шт.
• Выстрелы к РПГ - 183 шт. Электродетонаторы - 5200 шт.
• Капсули-детонаторы - 8000 шт.
• Мины к 60 мм миномёту - 235 шт.
• Захвачено кавалерийских лошадей 16
• Захвачено автомобилей 12 ед. и БРДМ-1
• Уничтожено исламских комитетов 9
• Стабилизирована обстановка в зонах ответственности Провинция Джаузджан
• Провинция Саманган
• Наши потери Погибло - 34 чел.
• Пропал без вести - 1 чел.

Изменение дислокации отряда

• Июнь 1979 - декабрь 1979 г.г. - Чирчик, Ташкентская область, СССР;
• Декабрь 1979 - январь 1980 г.г. - Баграм, Кабул, Афганистан;
• Февраль 1980 - октябрь 1981 г.г. - Чирчик, Ташкентская область, СССР;
• Октябрь 1981 - июль 1982 г.г. - Акча, провинция Джаузджан, Афганистан;
• Август 1982 - февраль 1984 г.г. - Айбак, провинция Саманган, Афганистан;
• Февраль 1984 - май 1988 г.г. - Джелалабад, провинция Нангархар, Афганистан;
• 20 мая 1988- май 1990 г.г. - Чирчик, Ташкентская область, СССР, Узбекистан.
• Июнь 1990-1994г.г. - Азадбаш, Бастанлыкского района Ташкентской области, СССР;
• Декабрь 1994 г.г.- 2000 г.г. передан в состав МО Узбекистана, переименован в 28 отдельный разведбат ВС МО Узбекистана.
• 2000 г. - Расформирован.

Не так давно исполнилось двадцать лет со дня, который, можно сказать, вверг нашу страну в состояние перманентной войны. Штурм дворца Амина в Кабуле двадцать седьмого декабря семьдесят девятого года начал череду локальных конфликтов, в которых Россия участвует и поныне. Об этой операции, талантливо спланированной менее чем за трое суток, и проведенной менее чем за час, написано немало, но, к сожалению, несколько однобоко. О том, что дворец штурмовали “Альфа” и “Вымпел”, имевшие тогда название “Гром” и “Зенит” соответственно, в настоящее время знает каждый школьник. Об остальных участниках говорят, что “еще был какой-то мусульманский батальон, который им вроде бы помогал, да десантура какая-то. Или нет, десантура прибыла потом...” Неудивительно, что это так. Об участии группы “А” и группы “В” в операции, носившей кодовое название “Шторм-333”, написаны книги. Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба всегда отличала незаурядная скромность. Именно вследствие ее, главные исполнители этого одноактного спектакля с продолжением на девять лет до недавнего времени оставались в тени. Цель этой публикации - не умалить заслуги бойцов спецназа КГБ, участвовавших в штурме, но рассказать о тех, без кого этот штурм просто бы не состоялся. О событиях двадцатилетней давности рассказал человек, который сформировал отдельный отряд специального назначения, сыгравший главную роль в тех событиях, разработал и руководил операцией по штурму дворца Тадж-Бек, Герой Советского Союза, генерал-майор Василий Васильевич Колесник.

В. Колесник

Как был взят дворец Амина

Мусульманский батальон

В ту пору я уже два года был старшим офицером ГРУ ГШ.

До этого командовал пятнадцатой бригадой специального назначения, входившей в состав САВО. В 1976 году ее передали в ТуркВО. Вновь сформированная в том же году двадцать вторая обрСпН формировалась на базе отряда специального назначения, части отряда спецрадиосвязи, а также части офицеров штаба пятнадцатой бригады, которые мы передали в САВО. Поэтому я довольно хорошо знал и этот регион и обе бригады. Кроме того, за годы службы в этих округах я познакомился и с их командованием. Видимо, это и стало причиной того,что я стал направленцем на Среднюю Азию.

Второго мая семьдесят девятого года меня вызвал к себе тогдашний руководитель ГРУ генерал армии П.Ивашутин и поставил задачусформировать 154 отдельный отряд специального назначения. В его штат входила боевая техника, а общая численность солдат и офицеров составляла пятьсот двадцать человек. Ни такого вооружения, ни такого штата в спецназе до этого не было. Помимо управления и штаба, отряд состоял из четырех рот. Первая рота имела на вооружении БМП-1, вторая и третья - БТР-60пб. Четвертая рота была ротой вооружения, которая состояла из взвода АГС-17, взвода реактивных пехотных огнеметов “Рысь” и взвода саперов. Также в отряд входили отдельные взводы: связи, ЗСУ “Шилка”, автомобильный и материального обеспечения. Но главная странность отряда заключалась в том, по какому принципу в него отбирались солдаты, сержанты и офицеры. Это должны были быть лица трех национальностей: узбеки, туркмены и таджики. (Отряд в спецназе соответствует батальону в сухопутных войсках. Отсюда название “Мусульманский батальон”. - С.К.). Бойцов отбирали только двух призывов, прослуживших год и полгода. Особые требования предъявлялись к физической подготовке кандидатов. Поскольку эксплуатация боевой техники предполагает специальные знания, людей отбирали в мотострелковых и танковых частях соединений обоих азиатских округов. Эту работу выполняли офицеры пятнадцатой и двадцать второй бригады. В основе, конечно, лежал принцип добровольности, но при отсутствии волонтеров данной военно-учетной специальности хорошего спеца могли зачислить в отряд даже помимо его воли. Через полтора месяца отряд был сформирован. В каждой роте был переводчик, курсант Военного института иностранных языков, направленный для стажировки. Но при таком национальном составе отряда практически не было проблем с языковой подготовкой, поскольку все таджики, примерно половина узбеков и часть туркменов владела фарси - одним из основных языков Афганистана. Не удалось найти только офицера-зенитчика требуемой национальности. Из положения вышли, подобрав темноволосого капитана Паутова, который терялся в общей массе, когда молчал. Батальон возглавил майор Х.Халбаев, исполнявший до этого в пятнадцатой бригаде должность заместителя командира одного из отрядов спецназа по воздушно-десантной подготовке.

Район действий-Афганистан

Сформированный отряд в течение июня-августа занимался боевой подготовкой. В августе отряд проверяла комиссия Генштаба и признала уровень боевой подготовки вновь сформированного отряда хорошим. Иначе и быть не могло, так как в отряд отобрали лучших специалистов двух округов. Комиссия уехала, а отряд продолжил совершенствовать боевую подготовку.

А в это время на личный состав батальона в Москве уже шили униформу Афганской армии, а также готовили необходимые документы. Каждый военнослужащий отряда имел легализационные документы установленного образца на афганском языке. С именами мудрить не пришлось - каждый пользовался своим. Это не должно было бросаться в глаза, поскольку в Афганистане, особенно в северных районах, много и таджиков, и узбеков, да и туркмены тоже не редкость.

В ноябре девятнадцатого-двадцатого числа отряд был переброшен самолетами в Баграм. Личный состав, а также имущество отряда и предметы материального обеспечения, включая дрова, перевезли на Ан-12. Вся тяжелая техника была доставлена на Ан-22 “Антей”. Эта операция заняла не более суток.

Выполнив эту задачу и разместив отряд в Баграме, я убыл в Москву. Отряд находился в Баграме почти месяц, где адаптировался к новым условиям.

Забегая вперед скажу, что согласно первоначальным планам руководства, отряд должен был выдвинуться из Баграма и с ходу захватить резиденцию Амина, которая первоначально находилась в Кабуле. Тадж Бек был недавно отстроенной новой резиденцией Амина, которую он для себя создал после неудачного покушения на него в городе. Видимо, в связи с изменением места резиденции в планы внесли изменения.

На Кабул

Приблизительно тринадцатого декабря отряду была поставлена задача совершить марш своим ходом и прибыть в Кабул для усиления охраны дворца главы государства, такова была легальная задача отряда. Этот марш чуть не стоил Халбаеву должности. По дороге, как это часто случается, одна из машин вышла из строя. Для того чтобы не задерживать отряд, Халбаев оставил с неисправной машиной необходимые средства техпомощи, назначил руководить ремонтом своего заместителя по техчасти, и колонна отряда продолжила движение. Факт прибытия в Кабул отряда в неполном составе был негативно воспринят главным военным советником генерал-полковником С.К.Магомедовым. Конфликт усилился еще и из-за того, что Халбаев не любил оправдываться и не старался показать себя лучше, чем он есть. Такое поведение сразу настроило против него Султана Кекезовича, по-восточному любившего чинопочитание.

Шестнадцатого декабря я получил задачу вновь вылететь в Афганистан. В помощники взял подполковника Олега Ульяновича Швеца. Семнадцатого загранпаспорта нам привезли прямо к самолету. Вместе с нами в Афган летели генерал Дроздов Юрий Иванович и капитан второго ранга Козлов Эвальд Григорьевич. Мы познакомились и выяснили, что летим делать одно дело. Они курировали деятельность спецподразделений “Гром” и “Зенит” по линии КГБ.

Кроме нас в гермокабине Ан-12 летел экспедитор, сопровождавший груз парфюмерии для посольства. Вылетев из Чкаловского, борт спустя несколько часов приземлился в Баграме. Здесь мы переночевали, а утром выехали в Кабул.

Во втором кольце охраны

В Кабуле я представился Главному военному советнику и он мне сразу высказал свое недовольство командиром батальона. Обвинив Халбаева в неумении грамотно организовать марш отряда, он настоятельно порекомендовал мне его снять с должности и назначить другого офицера. Однако Халбаева я знал давно как вполне подготовленного офицера, поэтому я постарался убедить в этом вспыльчивого генерала. Опираясь на факты, я доказал ему, что действия комбата в данной ситуации были абсолютно верными. Поняв, что доводы мои логичны, Султан Кекезович несколько успокоился и приказал мне организовать боевую подготовку отряда в соответствии с вновь полученными задачами, которые заключались в охране дворца Тадж-Бек.

Непосредственно дворец охраняла рота личной охраны - это считалось первой линией охраны. Вторую линию должны были составить мы, а третьей была бригада охраны, которую возглавлял майор Джандат - главный порученец Амина. На следующий день мы поехали к нему знакомиться. Он некогда закончил иностранный факультет нашего воздушно-десантного училища в Рязани, а позже прошел обучение в Военной Академии имени Фрунзе и поэтому говорил по-русски очень хорошо, хотя поначалу это не афишировал. Я представился как начальник штаба батальона майор Колесов. Познакомившись, мы определили в общих чертах, как будем решать поставленные задачи и организовали связь. Для этого он дал мне небольшую радиостанцию “Уоки-токи”, которая позволяла мне с ним легко связаться в любой момент. Также он показал, где можно организовать стрельбище и где проводить занятия. Для этого мы с ним объехали все вокруг.

Каждый батальон бригады имел свою казарму, и лишь танковый жил вместе с первым пехотным батальоном. Его казармы не так давно начали строить. Кто бывал в Кабуле в расположении роты спецназа, должен был видеть находившиеся по соседству здания разведцентра. Это и есть казармы, которые строились для танкового батальона. Их тогда передали нам.

Батальон разместился в недостроенном двухэтажном здании, которое имело только стены и крышу. Но окна мы завесили плащ-палатками, поставили печки-буржуйки, затопили дровами, которые привезли с собой, и в помещении стало тепло. Кровати поставили в два яруса и таким образом разместили весь личный состав. В отряде по штату были автоперевязочная, врач-анестезиолог и хирург. Для них оборудовали помещение медпункта. На все у нас ушло не более суток. Когда я доложил о проделанной работе Магомедову, он приказал мне составить с афганцами план совместной охраны дворца, отработать порядок взаимодействия, ну, а для того, чтобы наладить личные контакты, предложил организовать торжественный вечер, на который пригласить командование бригады.

Поскольку узбеки умеют прекрасно готовить, с поварами проблем не было. На рынке купили зелень и все необходимое. Посольство выделило для этих целей водку и различные деликатесы. Мы поставили палатку УСБ, где накрыли великолепный стол. Афганцы меня уже знали как начштаба, Олега Ульяновича Швеца мы представили как начальника разведки, “комитетчиков” тоже залегендировали под офицеров батальона. Дроздова, например, представили как зампотеха. Поскольку наши гости были мусульманами, возникла проблема с тем, как подавать к столу коньяк и водку. Но потом напитки налили в чайники и поставили на столы.

Гостей было человек пятнадцать. Налили. Смотрим, пьют. А под русскую водочку всегда очень душевно беседуется. Замполит бригады, видимо, не рассчитал свои силы и утратил “революционную бдительность”. Полагая, что за этим столом все друзья, он в порыве откровенности рассказал, как Джандат, начальник связи и он подушками удавили Тараки. Когда комбриг услышал, что несет его комиссар, он пришел в ярость, схватил его за грудки, но потом быстро пришел в себя и извинился перед нами, сказав, что его заместитель выпил лишнего и сам не понимает, что говорит. Конечно, мы и виду не подали, что нас это высказывание пьяного афганца каким-то образом заинтересовало, но на следующий день в Москву ушло сообщение о факте убийства Тараки как по линии КГБ, так и по нашей линии. Информация была очень важной, поскольку Амин, ведя переговоры с руководством СССР, использовал жизнь Тараки, как козырную карту. Он обещал сохранить ему жизнь в обмен на ввод наших войск в то время, как Тараки был уже мертв. Думаю, что эта информация помогла нашему правительству действовать более решительно.

Штурм вместо охраны

Днем нас вызвал главный военный советник. Здесь же присутствовал и главный советник КГБ генерал-лейтенант Иванов. Они довели до нас информацию, что планируются мероприятия по свержению режима Амина. В соответствии с их планом отряд должен был направить взвод на бронетранспортерах на аэродром, а также к Генеральному штабу, на узел связи, в ХАД и “Царандой”. При таком раскладе на основной объект - дворец Тадж-Бек - оставалась рота и два взвода.

Они должны были нейтрализовать роту личной охраны, находившуюся внутри дворца, и бригаду, состоящую из трех пехотных батальонов и одного танкового, охранявшую резиденцию по периметру. Кроме того, нельзя было забывать про зенитный полк, прикрывавший дворец от ударов с воздуха, поскольку на его вооружении находилось двенадцать 100 мм зенитных пушек, а также шестнадцать зенитных установок, представлявших собой спаренные крупнокалиберные пулеметы ДШК. Учитывая его расположение и вооружение, он мог стать серьезной помехой в осуществлении планов руководства. Вдобавок ко всему за дворцом было зарыто три танка. Соотношение сил и средств было явно не в нашу пользу. Поэтому даже на основании самых грубых расчетов я усомнился в возможности осуществить план, предложенный руководством.

Второй мусульманский батальон

Формирование 177-го отдельного отряда специального назначения

Керимбаев Борис Тукенович
Командир 177-го отдельного отряда специального назначения в 1981-1983

Оргштатная структура батальона